[Lyden-F]

Четыре фика, написанные по картинкам и ключевым словам.

Для  Shayan
Слова: Утро туманное
Жанр: Все бьют Нисея
Рейтинг: PG-13
Картинка


Ночь неспешно отступает, солнце медленно выплывает из-за горизонта. Тишина и безветрие. Нисей приоткрыл глаза. Все вокруг серо и размыто. Дым? Нет, туман. Густой, почти непроглядный. Глаза видят лишь на несколько метров вокруг. Мокрый от росы асфальт внизу. Вверху прозрачное небо. Холод пробирает до костей. Холодное туманное утро.

Полумрак кабинета. Темная мебель, темные стены, тяжелые пыльные шторы.
– Твои документы, Акаме, – несколько листов ложатся на стол. – Но тебе стоило лучше подумать.
– Благодарю, – Нисей сгреб листы со стола и, сложив несколько раз, сунул во внутренний карман плаща. – Я думал достаточно и теперь жалею, что потратил на это столько времени.
– Как знаешь.
Долгие скучные инструкции. Сплошные запреты. На пользование информацией Школы, на обсуждение дел Школы с бывшими сокурсниками, на разглашение важной информации другой принявшей школе. Бред. Кто возьмет к себе Бойца, у которого никогда не будет Жертвы? Невыгодно. Неоправданная трата энергетических ресурсов.
– Я все понял.
Еще бы. Его прогнали через этот разговор столько раз, что слова буквально впечатались в мозг.
– Я согласен, – Нисей взял ручку и поставил в углу размашистую подпись. Рука не дрогнула. Все, больше он не часть этого места. Он вне Системы. – Прощайте, – Нисей вышел из кабинета и только в коридоре позволил себе отпустить эмоции. Уши тоскливо повисли, а хвост нервно завилял со стороны в сторону. Бесполезно. Бесполезно потраченное на глупые иллюзии время.

Щека, прижатая к асфальту, почти не чувствуется, хотя, там порядочная ссадина. Нет сил пошевелить даже пальцем.

Небольшая, совершенно пустая комната. Ни бумажки на полу, ни плаката на стенке. Распахнутый настежь платяной шкаф с грустно висящими тремпелями… Все вещи Нисей отправил домой еще утром. Деньги, телефон и документы распиханы по карманам. Покидать это место налегке неожиданно приятно. Ничего не взял, ничего не оставил. Был ли вообще здесь?
Свобода

Над крышами домов показался краешек солнечного диска, воздух медленно прогревается, но асфальт все еще остается ледяным. Конечности почти не чувствуются, в груди дико ломит.

Бежать, спасаться. Убраться как можно дальше от Школы, успеть достичь чужой территории. Грохот вагонов метро. Сейчас все живут по законам цивилизованного мира, администрация формально не имеет права препятствовать пожелавшим покинуть Школу, как и мешать примкнуть к другой. Но ведь никто не в ответе за «активистов» и «хранителей традиций», решивших «по собственной инициативе» поспособствовать сохранению школьных тайн. И никому нет дела до человека не находящегося под защитой Школы, до человека вне Системы.

Бурые пятна на асфальте. Кровь. Его или чужая? Кажется, его.

Попытка срезать угол. Задние дворы домов. Поздний вечер, доносящийся из-за посадки шум железной дороги, билет на поезд в кармане. Еще меньше часа и он в безопасности. Пустырь, качели, асфальтированная площадка для катания на роликах. Два темных силуэта словно вырастают из земли.
– Куда спешишь, Beloved?
Нисей замер. Старшекурсники. Крепкие здоровые парни, и невероятно сильная Пара. С такими, что в Системе, что просто в темном переулке лучше не встречаться. Какая честь. Нисей испытывал что-то вроде гордости.
– Ребята, я все понимаю. И тоже буду скучать.
– А мы боимся, что засохнем от тоски, и решили никуда тебя не отпускать, Акаме.

Солнце начало припекать в спину. Вернулась способность хоть что-то ощущать. Зря. Нисей пустил остатки энергии по телу, проверяя общее состояние. Неисчислимые синяки и ссадины, глубокая рана на левом боку, сломанные запястье и хвост. Каждое движение отдавалось адской болью. Странно, что он до сих пор не умер от потери крови и не замерз, проведя ночь на улице в таком состоянии. Почему он вообще до сих пор жив?

Зловещая темнота Системы, всполохи знаков. Тяжелые цепи на шее и левой руке. Глупость. Какой смысл сковывать неинициированного Бойца? От кого его отрезать?
– В чем дело, Акаме? Силенок больше нет? Камнепад, поражение!
Камни летят со всех сторон. Тело взрывается болью. Поднятая в попытке защитить лицо рука.
– Защита! Защита!
Нет сил стоять. Противники смеются, издевательски гремя цепями. Они ограничены, вымотаны. Истратили почти всю свою энергию. Но все же их атаки сильны, куда сильнее атак Бойца так и не установившего Связи с Жертвой, пусть даже обладающего запредельным потенциалом. Ноги не выдерживают. Нисей с глухим стуком падает на асфальт, пытаясь отползти подальше. Глупо. Из Системы не убежать.
– Кажется, ему хватит, – Боец противников улыбается. Нога в тяжелом ботинке опускается на хвост и медленно проворачивается. Перед глазами вспыхивают разноцветные огни. – Ты слишком буйный, Акаме, придется принять меры.
– Сдохни, – прошипел Нисей, собирая оставшиеся силы. Если бы еще немного, хоть капельку, и он отобьется. Противники сами едва на ногах стоят.

Тихие шаги по асфальту. Нисей дернулся и приподнялся на локтях, оглядываясь назад. Пришли добить? Нет… Быть того не может!

Он обмотан цепями по самое горло. Все тело превратилось в одну сплошную рану. Не с кем разделить боль. Не с кем делить силу. Некому посвятить победу. Заклинания бьют со всех сторон, никакие щиты не выдерживают. Слабые, очень слабые заклинания. Садисты чертовы.
Глаза застилает тьма. Не успел.
Боковое зрение выхватывает золотистую вспышку. Ах да, нить. Тонкая, едва заметная. Бесполезная. Легкое подергивание. Тепло, расползающееся по груди, животу, горлу, рукам, ногам. Необычайная легкость и ясность. Смерть? Сон? Энергия щекочет нервы. Нет желания придумывать виртуозные формулировки.
– Полное уничтожение!
Оглушающая тишина. И абсолютная пустота. Ни картинно рухнувших тел, ни горячего пепла, ни кровавой мороси, только Система содрогнулась от пронесшегося вихря энергии. Что ж, к этому все, в сущности, и стремятся. Никаких разделителей, навеки вместе, растворенные в Системе. Нисей криво улыбнулся. Асфальт с оглушительной скоростью понесся навстречу лицу.

Солнце поднялось над крышами, и теперь било в глаза, мешая разглядеть вынырнувшую из тумана фигуру. Нисей опустил голову. В поле зрения попали ноги и длинный хвост. Морщась, Нисей перенес вес на поврежденную руку и коснулся кончика хвоста, робко, будто, боясь, что видение рассеется, как утренний туман. Пальцы зарылись в мягкую густую шерсть. Хвост недовольно дернулся и вывернулся из руки. Пальцы скользят выше по ноге, ощущая грубую джинсовую ткань. По-прежнему ничего не видно, только темный силуэт на фоне яркого солнца. Ответное касание чужой руки. Совсем легкое. Кончики пальцев соприкасаются. Тепло течет по ним, разливается по телу. Боль утихает, но в голове все еще серо и туманно.
– Я, признаюсь, ожидал чего-то лучшего, – в тихом голосе недовольство, прикосновение исчезло. Нисей потянулся следом и, не удержав равновесия, снова упал. – Я приду за тобой позже, и, надеюсь, ты сможешь предложить мне нечто большее.
И снова одиночество. А солнце припекает все сильнее, туман рассеивается. Нисей, шатаясь, поднялся на ноги, придерживая хвост здоровой рукой. Сможет. Много чего сможет. В конце концов, договор был нарушен не им. И это уже полная свобода.

Для  Midori-sama
Слова: День рождения
Жанр: Романс, флафф, мытье посуды
Рейтинг: PG-13
Картинка


Стоит только выйти из-под защиты высокого дома, как колючий ветер набрасывается из-за угла, распахивает полы плаща, пытаясь забраться под одежду. Холодно. Под ногами тихо хрустит лед, тонкой корочкой покрывший лужи. Холодом веет со стороны парка, удручающе скрипящего ветками деревьев. Утром было еще вполне тепло, а вечером уже ударил мороз.
Что за интерес коротать самый веселый праздник в гордом одиночестве?
Нисей притормозил под фонарем и в который раз полюбовался на сверток в руках. Оберточная бумага была синей, потому что Семей любил этот цвет, с голубыми вкраплениями, потому что голубой нравился Нисею. Широкая черная лента в серебристые точки напоминала Систему. Нисей сам упаковывал подарок и теперь невероятно собой гордился.
Ветер стал еще холоднее. Нисей сунул сверток подмышку, а руки в карманы и поспешно зашагал к показавшемуся в конце аллеи дому. Как всегда наряд Акаме оказался малость не по погоде, и теперь оставалось только надеяться, что Любимый и Единственный не вышвырнет за дверь столь позднего и незваного гостя, как только обнаружит его в своей квартире. Тем не менее, прямого приказа не приходить не было, а ключами от квартиры Аояги снабдил Бойца еще раньше, на случай непредвиденных обстоятельств. Так что Нисей решил счесть все это чем-то вроде приглашения.
Ключи тихо звякнули, ударившись об дверную ручку. Дверь неслышно приоткрылась. Нисей снял обувь и шагнул в прихожую, попутно включая небольшой светильник у зеркала.
– Милый! Я пришел, встречай гостей! Где музыка, вино, девушки?
Нисей замер, прислушиваясь к звукам из комнаты. Первое время было тихо. Потом Жертва Возлюбленных, кажется, очнулся от подобного наглого вторжения и поинтересовался:
– Ты не расслышал, что я не хочу видеть кого-либо в этот день?
Первый День Рождения без семьи. Скучаем? Какой же ты еще ребенок!
– Ну я же не кто-либо! – возмутился Нисей, бросая плащ на вешалку. В зеркале отразилось раскрасневшееся лицо в обрамлении растрепанных волос. Нисей выудил из кармана расческу и привел их в относительно приличный вид. – Я твой самый близкий и родной человек, между прочим! – Нисей положил ладонь на ручку двери в комнату. – Я захожу, – предупредил он. – Песню петь?
– Рискни.
Нисей расплылся в довольной улыбке и вошел в комнату. Аояги стоял у окна, спиной к двери, всем своим видом выражая холодность и неприступность. Кончик хвоста подергивается. Не от злости, скорее, от любопытства. Дурачина. Нисей неслышно подбежал к Жертве – длинный ворс ковра гасил звук шагов.
– С Днем Рождения, милый! Желаю тебе больше никогда не сохнуть в одиночестве. А сейчас мы устроим милый семейный праздник.
– Никаких семейных праздников, – отрезал Аояги, нервно дергая плечом.
– Ладно, тогда, дружескую попойку, если тебе так больше нравится, – согласился Нисей, прижимаясь к спине Жертвы и обвивая его шею руками. Праздничный сверток теперь маячил прямо перед носом Семея. – Я хотел тебе приятное сделать, а ты опять сердишься…
– Ладно, – Семей обреченно вздохнул и отобрал сверток. Нисей заулыбался и спрятал лицо в волосах на затылке Жертвы. – Что ты на этот раз придумал?
– Очень нужная вещь.
– Что ж ты ее себе не оставил?
– Мне она без надобности.
– Там запасные мозги?
– Се-ей, зачем ты меня обижаешь, – Нисей отстранился.
– Хорошо, извини, – обертка и ленточка отправились на пол. Нисей проводил их тоскливым взглядом и мысленно вздохнул, как он и опасался, его стараний не заметили.
– И? – Семей посмотрел на яркую обложку книжки. – «Советы по обращению со Стражем. Воспитание и уход». Ты считаешь, я нуждаюсь в подобных пособиях?
– Ну… - Нисей посмотрел в сторону. Мне показалось, вас в вашей Школе этому не учили, а если учили, что как-то странно…
– Да неужели? – Семей просмотрел оглавление.
– Угу. А теперь, может, ты меня поцелуешь?
– С какой радости? – Аояги положил книгу столик у дивана.
– Ну так в благодарность! – Нисей не отставал ни на шаг.
– И не подумаю.
– Ну хоть обними!
– Не хочу.
– Хоть спасибо скажи!
– Не буду.
– Тогда выгони меня вон!
– Нет.
– Спасибо, милый! – Нисей мигом повис на шее Аояги.
– Вот черт.
– Сей, ну ты что, совсем не рад меня видеть? – Нисей перестал улыбаться и серьезно посмотрел в глаза Жертвы. – Ну хоть немножко?
– Хорошо, хоть немножко рад, – сдался Аояги и погладил Нисея по голове. Тот довольно заурчал. – Иди принеси имениннику чаю.
– А может…
– Чаю, Нисей, чаю, – тихо, но твердо повторил Семей.
– Ну ладно, я мигом, – Нисей пулей вылетел из комнаты и ввалился на кухню. Чашки, заварка. Все складывалось донельзя хорошо. Он и не надеялся на такое. Максимум – что его поблагодарят и выставят вон.
– Милый, я иду! – Нисей подхватил поднос с чашками и толкнул дверь ногой. Семей промолчал. Даже «милого» проигнорировал. Похоже, этот вечер – нечто из ряда вон выходящее.
Пока Нисей возился на кухне, Аояги погасил верхний свет и при свете ночника читал подарочную книгу, лежа на диване.
– О, так тебе приглянулся мой подарок? – Нисей примостил поднос на столике, подвинув блокнот в кожаной обложке и пульт от телевизора.
– Не валяться же ему без дела, – Семей посмотрел на Бойца поверх очков.
– И что там пишут?
– «Уделяйте Стражу достаточно внимания». Нисей, – Аояги состроил серьезную рожу. – Я тебе достаточно внимания уделяю?
– Дай подумать, – Нисей приложил палец к губам. – Можно бы еще достаточней.
– Насколько?
– Насколько только можно, – Нисей присел на край дивана. – Тебя не смущает состояние нашей Связи? Я им очень обеспокоен.
– Да что ты говоришь?
– Истинная правда. Я боюсь, что не смогу хорошо драться, – Нисей сделал обеспокоенное лицо. Аояги снял очки и отложил книгу, уже действительно серьезно глядя на Бойца. Нисей быстро облизал губы. Семей чуть сдвинулся к спинке, давая Нисею возможность сесть удобней. Темные глаза смотрели выжидающе. Неужели? Нисей склонился над Жертвой. В конце концов сегодня же праздник. Сперва легкое касание губ, потом все более глубокий поцелуй. Кажется, Аояги вовсе не возражал и такому «подарку», притягивая Бойца к себе. Нисей вытянул руку, едва не сбросив на пол чашки, и нашарил лампу. Комната погрузилась во тьму, нарушаемую только мягким светом фонарей с улицы.

Для  Sho.)
Слова: Воскресный вечер
Жанр: С флаффом обломилось(
Рейтинг: PG
Картинка


– Какая жуткая игрушка.
– Это мишка! – Рицка недовольно хмурит брови. – Я сам его в автомате выиграл, между прочим
– Правда? – Семей удрученно разглядывает плюшевое недоразумение. – Но ты посмотри, как он скалится, будто сожрать кого-то собрался…
– Он улыбается, – продолжает возмущаться Рицка, воинственно дергая ушами. – Соби, скажи ему!
Соби отрывается от книги и оценивающим взглядом смотрит на ткнутого ему прямо в лицо медведя.
– Он и правда слишком зубастый.
– Бу на вас! – мелкий резко дергает одеяло вверх и накрывает себя с головой, только кончики ушей торчат наружу.
– Рицка-а, вылезай, – Семей ворошит одеяло. – Слушай, что тебе старшие говорят.
Рицка брыкается и недовольно сопит. Получив ощутимый «пододеяльный» толчок в бок, Соби отодвигается еще дальше к краю кровати. Он все еще делает вид, что читает книгу, хотя не видит ни одной строчки. Рисование он забросил еще час назад.
– Вылезай, кому говорю! – Семей продолжает тискать Рицку сквозь одеяло, и Соби хочется взвыть. Впрочем, он сам виноват. Сам ныл весь последний месяц, что Семей никуда его с собой не берет. Хотел побывать дома у Жертвы – получи. Даже с ночевкой, раз родители уехали на несколько дней к родственникам. Теперь же молится, чтобы этот воскресный вечер поскорее закончился.

Соби и раньше жаловался, что на него обращают мало внимания, теперь же и вовсе чувствовал себя невидимкой. Мелкий его раздражал безумно. Слишком шумный. С самого утра и до вечера носится по дому, топоча, как табун лошадей, все время куда-то лезет и восторженно вопит, болтает без умолку. Мало того, что забирает себе все внимание Семея, так еще лезет общаться и к Соби. Задает кучу глупых вопросов, без спросу рассматривает альбом с рисунками, пытается пощупать шею под бинтами. Разбрасывает игрушки по всему дому…
Соби окончательно утвердился в своем мнении, что таких гиперактивных детей следует привязывать. Тем не менее, эти буйства только умиляли Семея. Он с радостью участвовал в игрушечных баталиях, читал с Рицкой книжки, кормил его, помогал искать что-то в Интернете.
Вот он подхватывает мелкого на руки и тащит в ванную. Соби выжидает несколько минут и идет следом, останавливается под дверью и слушает. Слушает плеск воды, смех.
– Рицка, намыль мне голову.
– Сейчас.
Соби сжимает кулаки, так, что ногти режут кожу. Как же ему хочется зайти в ванную и вытащить оттуда мелкого за уши. Он сам хочет намылить Семею голову, хвост и еще много чего. Хочет, чтобы его тискали и называли милым… Пошатываясь Соби бредет обратно в комнату.
Семей возвращается минут через десять. Рицка висит на нем, обхватив руками и ногами. С обоих на пол капает вода, оба выглядят неприлично счастливыми.
– Вот так, – Семей стряхивает мелкого на кровать, тот падает со счастливым визгом. – Спать пора.
– Не хочу, – Рицка дует губы. – Хочу массаж.
– Без проблем, – Семей ловко переворачивает мелкого на живот.
– Только не щекотаться!
– Я подумаю над этим предложением.
Соби не может смотреть на это. Не может смотреть, как руки его Жертвы гладят тощую детскую спину, как мелкий прищуривает глаза и урчит от удовольствия. Он очень хочет оказаться на месте Рицки. Соби переворачивается на живот и лежит так до конца вечера.

– Спать, – командует Семей.
– Ну ладно, – милостиво соглашается Рицка и укладывается на подушку.
– Только убери из постели этот ужас.
– Я хочу спать с мишкой.
– А я не хочу. Я его боюсь.
– Нии-сан, – жалобно тянет Рицка, переводя взгляд с брата на медведя.
– Выбирай: или он, или я, – Семей демонстративно складывает руки на груди и отворачивается. Медведь летит в угол.

Соби тихо вздыхает, укладываясь на полу. Уйти сейчас домой значит окончательно признать свое поражение. Семей ясно дал понять, что в его жизни нет места всяким там Бойцам.
Луна светит сквозь плохо зашторенную балконную дверь. Братья Аояги спокойно дрыхнут в обнимку. А Соби остается только нелепый зубастый медведь.
– Спокойной ночи, Соби, – тихо шепчет он сам себе и прижимает медведя к груди.

Для  Irin
Слова: Сея продали в бордель
Жанр: Стеб, гон
Рейтинг: PG-13
Картинка


– Да ты гонишь!
– Серьезно говорю.
– Не верю ни единому слову!
– Не веришь словам лучшего друга?
– Нет! – от переизбытка эмоций Соби едва не выскочил на дорогу и не сшиб парочку машин. На той скорости, с какой он летел по тротуару, ему бы это не составило труда.
– Ладно. Я, Кайдо Кио, клянусь, что говорю правду и только правду о том, что неделю назад, пока тебя не было в городе, твоего Семея отловили какие-то бандюги и продали в местный бордель.
– Откуда ты это знаешь? – Соби едва не подпрыгивает от возмущения.
– В отличие от тебя у меня много знакомых.
– Не-е-е-ет!!!
С деревьев в панике удирает стая птиц, а рядом происходит парочка ДТП.


Соби поправил черные очки и посильнее сдвинул на глаза шляпу, не хватало еще, чтобы его кто узнал. Находится в таком месте просто позор для любого порядочного человека. Воровато оглянувшись по сторонам, Соби толкнул с виду неприметную дверь и вошел в небольшую приемную со стойкой наподобие гостиничной..
– Здравствуйте, кого желаете, мальчика, девочку? – за столом нарисовался бандитского вида тип, и тут же подсунул Соби папочку с фотографиями. Соби вздрогнул и едва удержался от желания засветить типу в глаз. Спокойно, Соби, ты здесь ради Семея.
– Мальчика. Лет восемнадцати. Черноволосого и кудрявого.
Типа передернуло.
– Таких нет.
– Как? – Соби перевернул последнюю страницу со совсем еще свежим фото – Аояги Семей привязанный к стулу коконом веревок и смотрящий в камеру взглядом, обещающим, что это зрелище будет последним, что рискнувший приблизится увидит в своей жизни. – А этот?
– А давайте посмотрим другие варианты, – засуетился тип.
– Нет! – Соби встал в позу и ткнул пальцем в фото . – Хочу этого.
– Господин, примите мой совет…
– Я тут деньги плачу.
– Хорошо, – сдался тип. – Деньги вперед. И распишитесь, – на стойку легла ручка и лист бумаги с несколькими строчками текста.
– Это еще зачем?
– Подтверждение того, что во всех последствиях виноваты вы сами, и ваши кореша не имеют права нам мстить.
– Ну ладно, – Соби подписал документ и отсчитал типу внушительную сумму.
– Вам наверх. Комната номер тринадцать, – замогильным голосом сообщил тип и скрылся за занавеской у противоположной стены. Соби пожал плечами, покрутил пальцем у виска и пошел к лестнице.
Дверь в комнату №13 была выкрашена в черный цвет и покрыта подозрительными бурыми разводами. Соби в нерешительности остановился перед ней.
– Входите, я вас давно жду, – послышался из-за двери мурлыкающий голос. У Соби от этого звука душа ушла в пятки, а мозги в другое место. Он толкнул дверь и оказался в довольно большой комнате без окон. На полу мягкий ковер, на стенах тяжелые темные драпировки.
– Соби? Что ты здесь делаешь, – в голос вплелись нотки удивления. – Я думал, ты хороший мальчик.
Соби вздрогнул и обернулся. Семей развалился на низкой кушетке и медленно обрывал лепестки с огромного букета кроваво-красных роз, бросая их то на себя, то на пол. Вид у Аояги вполне довольный, а главное – уши на месте.
– Что они с тобой сделали! – выпалил Соби, бросаясь вперед.
– Они? Со мной? – Семей расхохотался, за стенкой раздался грохот падающего тела.
– Я пришел тебя спасти, - Соби плюхнулся на колени перед кушеткой и схватил Семея за край галстука. – Пойдем.
– Ой, да расслабься, не хочу я никуда идти, – Семей поморщился и ослабил узел на шее. Воротник рубашки разошелся в стороны. Соби судорожно сглотнул.
– Но… но… Тебя же похитили, держат силой…
– Меня? – стены снова содрогнулись от хохота. – Конечно, поначалу, я очень возмутился такой наглостью, но сейчас мне очень даже нравится. К тому же, кому придет в голову искать меня здесь?
– И правда, – пробормотал Соби. – Тебя не обижают? Что они с тобой делают.
– Попробовали бы они со мной что-то сделать, – Семей воинственно дернул ушами. – Были, конечно, попытки…
– Что ты с ними сделал? – переформулировал вопрос Соби, которого посетила страшная догадка.
– Я? Да ничего такого, – Семей поспешно затолкал ногой под кушетку окровавленный топор. – Зато у них теперь заключаются пари, кому же все-таки удастся сорвать мои уши.
– Что?!
– Да, – Семей взял со стола лист бумаги и пробежал глазами ровные столбики цифр. – На тебя хорошие ставки. Думаю, деньги мы поделим поровну.
– Что?! – повторил Соби, ему начало казаться, что его попросту заело.
– Соби, я раньше думал, что ты более сообразительный, – Семей стянул галстук через голову. – Деньги, говорю, за мои уши поровну поделим.
– Нет… я… – Соби затряс головой.
– Да ладно, ты же за этим сюда пришел, - Семей поднялся на ноги, открыл комод и принялся в нем рыться. – Что предпочитаешь? – на пол полетели плеть, наручники, складной нож, маска зайчика…
– Н…нет… – в голосе Соби зазвучал самый настоящий ужас. Ему впервые стало страшно за весь мир. У Семея и так с головой не все ладно, а сейчас он, кажется, окончательно тронулся.
– Ладно, – Семей захлопнул комод и расстегнул еще одну пуговицу на рубашке. – Музычку?
– Н-нет, – Соби поднялся с пола и сел на кушетку, потирая лоб. Что-то здесь определенно не так.
– Хорошо, все как ты пожелаешь, – Семей уселся на колени Соби лицом к нему. – Приступай.
– Я не…
– Что ты не? – Семей возмущенно блеснул глазами. – Я что ли сам все делать должен? И вообще, может, я всю жизнь мечтал, отдать уши именно тебе.
– А как же твой… этот…
– Мой «этот» - заядлый натурал, – махнул рукой Семей.
– Натурал? – Соби вытаращил глаза. Мозг отказывался работать, но пальцы уже проворно расстегивали рубашку Аояги.
– Самый натуральный. Сейчас крутит с дурами-Зеро. Они его сперва за свою приняли… Но решили, что так даже интересней. Пока никто не жалуется.
– Ничего не понимаю…
– Я же говорю, что жизнь – возмутительная штука, Соби, – Семей пожал плечами, от чего рубашка окончательно соскользнула с них. – А думать Бойцам вообще вредно. Ну, чего ты сидишь?!
– А что мне делать, – Соби отдернул уже забравшиеся под ремень руки.
– Я думал, ты в курсе, что надо делать, – Аояги нахмурил брови.
– Я не хочу, – замотал головой Соби.
– Да кому ты рассказываешь!
– Ты меня потом бить будешь?
– Не буду. Торжественно клянусь.
Соби отпускает все тормоза, бросает Семея на кушетку и наваливается сверху, попутно сдирая остатки одежды. А целуется Аояги вполне ничего... И так волнующе бормочет на ухо:
– Соби… Соби… Соби… Соби!!!

– А? – Соби вскидывается и тут же получает по голове, а потом пяткой в живот.
– Соби, ты сволочь! Говорил, спать будем просто, а сам приставать полез!
– Рицка? – Соби сел на полу, потирая ушибленные места.
–Я тринадцать лет уже Рицка!
– Прости…
– Не прощу, – Рицка шипит, выгибая спину и распушив хвост.
– Какого черта ты ко мне лез?
– Я думал, это Семей…
– Что? – Рицка вскакивает на кровати. – Ах ты мало того, что извращенец, так еще и изменщик? Марш спать на балкон!
– Ну Рицкааа…
– Я сказал – на балкон. Это приказ, – Рицка забрался под стенку и завернулся в одеяло с головой. Мы завтра поговорим о твоем поведении, – добавил он дрожащим от ярости голосом.
– Соби вздохнул, взял подушку и побрел на балкон. Рицка сердится, из постели выгнал…. Но в конце концов у Соби есть такие воспоминания… А если очень повезет, то завтра Рицка его накажет. Соби мечтательно улыбнулся и вышел из спальни.