Название: Сумасшествие
Автор: Лидэн
Пейринг: Семей/Нисей
Рейтинг: PG-13
Размер: Мини
Жанр: В самом начале задумывалось как стеб, получилось же… Чемош знает что.
Дисклеймер: Денег за сие не получаю, так что и права оставляю законным владельцам.
Размещение: С разрешения автора
читать дальше
– Семе-е-е-ей.
Кончик левого уха нервно дергается.
– Ну Семееееееей.
Хвост выбивает дробь по ножке стула.
– Семеее-е-е-ей.
Пальцы судорожно сжимают ручку, до боли в суставах, до треска пластмассового корпуса. Дешевую зеленую ручку, обмотанную наклейкой с Микки-маусом, не жалко. Но осколки обязательно поранят руку, а потеря даже капли драгоценной крови – слишком высокая цена за возможность хоть как-то дать выход своему гневу.
– Се-е-е-е-еме-е-е-е-ей.
Аояги закрыл глаза и сделал несколько глубоких вдохов, ручка выпала из пальцев. Чаша терпения переполнилась до краев, и только какое-то легендарное пятое измерение не давало эмоциям выплеснуться наружу. Я с тобой не разговариваю. Теперь он жалел об этой фразе, брошенной сгоряча. Безумно жалел. Но слова были произнесены, а добавить: «И ты со мной не разговаривай» уже поздно. Боец хитро блеснул глазами и покорно склонил голову. Если бы Семей знал, что за коварная идея поселилась в этой прелестной головке, он непременно бы позаботился снабдить приказ парой-тройкой уточнений, чтобы в том не оказалось такой удобной лазейки. Но Аояги не привык изменять своим принципам, как и своему слову, и хоть ты передним голяка пляши, а ни слова из уст Жертвы Beloved не дождешься. На Агатсуму этот прием действовал безотказно. Стоило прозвучать заветной фразе, как на лице Соби появлялось выражение типа «Настал конец света», после чего он садился в угол и не смел даже рот открыть. Время от времени Семей ловил на себе несчастные взгляды «Ну-Поговори-Со-Мной!!». Но Жертва с садистской улыбкой оторачивался и продолжал заниматься своими делами.
«Это тебе не Соби», – в который раз подумал Семей, устало прикрывая глаза ладонью. Внезапно возникла тоска по счастливым денькам, когда рядом находился тихий безмолвный раб. Нисей же и не думал сидеть, как мышь под веником. Он оседлал соседний стул, устроил подбородок на спинке и буравил свою Жертву взглядом, время от времени выдавая заветное «Семе-е-е-ей». Аояги успел вычислить интервалы между возгласами Бойца и за миг до очередного внутренне вздрагивал. Техника игнорирования терпела сокрушительное поражение. Сзади послышался грохот – Нисей принялся прыгать по кухне на стуле.
– Се-е-е-емей.
Настроение Нисея за сутки менялось раз двести. От готичной депрессии до безудержной радости. От светлой печали до всеразрушающего гнева. Но самым опасным было именно это дурашливо-идиотское настроение, когда Акаме все свои силы бросал на доведение Жертвы до белого каления.
– Семееееееееееееееееееееей.
Аояги понял, что еще парочка таких «Семеев» – и он возненавидит свое имя. С каждой секундой росло желание вскочить и наорать на Бойца, заставить того подавиться наконец своими совами. Но поганец только этого и ждет, распевая на различный лад имя Возлюбленного.
– Семе-ей, – хитро.
– Семееей, – обиженно.
– Се-е-е-еме-е-е-ей, – мечтательно.
– Семеее-е-ей, – зовуще.
Аояги захлопнул блокнот и вышел из кухни на балкон, оперся на холодные перила и вдохнул морозный воздух. Боец тут же нарисовался рядом, забравшись на гору коробок, оставшихся от прежних хозяев квартиры. Нисей безмятежно улыбался, разглядывая пронзительно-голубое январское небо с редкими облачками и болтая ногами. У Семея появилось непреодолимое желание схватить его за длинные патлы и вышвырнуть вниз с седьмого этажа, услышать короткий свист и глухой удар о землю, за которым придет долгожданный покой. Убить таким способом двух зайцев: с одной стороны избавиться от источника раздражения, с другой узнать, что чувствует Жертва, теряющая Пару.
Перед глазами вспыхнули темные круги. Семей закашлялся – Связь, возмутившись таким кощунским мыслям, стянула невидимую петлю на горле Жертвы, – мол, не забывайся. Нисей, похоже, тоже почувствовал волнение Связи, и выдал коронную на сегодня фразу с оттенком сочувствия. Семей ушел в коридор, Боец потопал следом. Семей переместился в ванную – отражение Бойца замаячило в зеркале. Семей бросился в туалет, успев захлопнуть дверь перед длинным нисеевским носом, и в изнеможении опустился на унитаз. Шорохи за дверью стихли. Возлюбленный устало откинулся на бачок, и тут же очередное «Семе-е-е-е-ей» резануло слух. Аояги зажал уши ладонями, опасаясь, что оттуда сейчас потечет кровь. Еще он всерьез задумался, почему бы ему не утопиться в нужнике, но вовремя вспомнил, что это негигиенично.
В воспаленный мозг начали закрадываться мысли, а не является ли Нисей очередным планом Семи Лун по его, Семея, уничтожению? Тогда сейчас они как никогда близки к победе. В дверь поскреблись. Семей закрыл глаза, подтянул колени к подбородку и принялся раскачивать назад-вперед, не обращая внимания на трещащую под его весом крышку унитаза, повторяя раз за разом: «Я спокоен. Я спокоен. Я спокоен. Я спокоен». Душевное равновесие потихоньку возвращалось на законное место. Семей твердо решил, что не поддастся на провокацию Акаме и будет игнорировать того хотя бы до завтрашнего дня. Он понимал, что стоит только дать слабину, позволить пошатнуть свою абсолютную власть, как Боец коварной змеей обовьется вокруг него и не отпустит до конца жизни. Семей еще раз глубоко вдохнул и быстро вышел из туалета. В коридоре его встретило обеспокоенное «Семей?». Стараясь не совершать резких движений, Аояги прошел в комнату, нацепил на нос очки и включил ноутбук, искренне надеясь потеряться в дебрях Интернета. Десять минут, двадцать, тридцать, сорок… Семею начало казаться, что он вовсе не человек, а закипающий чайник, которому чтобы избавиться от нарастающего напряжения всего-то и нужно, что громким свистком позвать кого-то, кто сжалится и снимет его с горячей плиты.
– Семе-е-е-ей… – с желанием в голосе.
Семей закрыл страницу с объявлениями о продаже грузовиков и поднял глаза. Боец развалился на столе позади ноутбука, поглаживая кончиком указательного пальца провод мышки. Смоляные волосы упали на лицо, скрыв его за блестящей занавесью. Только нехорошо прищуренный ярко-желтый глаз, словно у какой-то хищной птицы, пристально следил за лицом Жертвы. Семей вскочил из-за стола, едва не опрокинув его, пинком отшвырнул стул и принялся наматывать круги по комнате, держась за многострадальную, раздувшуюся до размеров Вселенной, голову. Нисей бесшумно соскользнул со стола.
– Семе-ей?
Внутри словно что-то лопнуло. Пусть он не проронит ни слова, но Боец поплатится за то, что так долго испытывал его драгоценное терпение. Одним движением руки приказать артериям сжаться, прекращая доступ кислорода к сердцу. Где-то в глубине сознания Жертвы во все горло вопит инстинкт самосохранения – если его Боец сейчас скончается от инфаркта, он останется совершенно беззащитным. Гнев загоняет этот тихий голосок подальше.
Глаза Нисея широко распахнулись, крик застрял в сведенном судорогой горле. Он почувствовал, как в груди расползается острая боль, как немеют руки, как отчаянно рвущееся сердце вопит о помощи. С трудом удерживая себя на ногах, Нисей выдавил:
– Семееей…
Тело скручивает в новой агонии. Семей дергает рукой, захлестывая невидимую удавку на горле бойца. Нисей падает на колени, одной рукой цепляясь за ворс пыльного ковра, другой пытаясь ослабить несуществующие путы. Невероятным усилием он подымает голову. На перекошенном от боли лице играет жуткая улыбка.
– Се-кхмей-кхррр…
Всруся – а не покорюся. Семей, скрипнув зубами, сильней сдавливает горло Бойца. Нисей выплюнул сгусток темной крови на ковер, прямо на засохшее пятно от кофе, и завалился на спину.
– Се…э…– ненавистные желтые глазюки наконец закрылись. Внезапно гнев спадает, словно ведром холодной воды окатывая с головы до ног, и на смену ему приходит Страх. Страх потерять важное. Страх остаться одному. Такие ощущения оказались для Семея в новинку. Схватившись рукой за стену, чтобы не упасть, он в два шага пересек расстояние, почему-то кажущееся таким огромным, и упал на колени рядом с Бойцом. Дрожащими пальцами нащупал пульс, почувствовал, как отчаянно стучащее сердце с утроенной скоростью гоняет кровь по венам.
Семей поднялся, преступил через Акаме и пошатываясь побрел в прихожую, обернувшись на пороге, прохрипел:
– Непослушных детей всегда ждет наказание.
После чего натянул пальто, распихал по карманам ключи, мобильник, кошелек и вышел из квартиры, аккуратно прикрыв за собой дверь. На улице ударил мороз, утренняя снежная размазня превратилась в твердый сверкающий панцирь, намертво сковавший задеревеневшую землю. Семей проигнорировал подъехавший к остановке трамвай, и направился в парк за домом, предоставляя морозному ветру выдуть из растревоженной души ярость и страх, заглушить робкий голосок совести. С последней, как казалось Семею, он распрощался еще в детском саду.
На солнце набежали свинцовые тучи, в воздухе закружились снежинки. Семей, остановился, озираясь, где бы переждать непогоду. Взгляд наткнулся на небольшую беседку. Аояги быстрым шагом направился к ней, раскинув руки, чтобы удержать равновесие на скользкой дорожке. Потемневшие деревянные стены беседки исписаны вечным С+М=Л, названиями музыкальных исполнителей и матерными словами, а так же изрисованы непотребными картинками, в большинстве своем изображающими известную часть тела. Семей брезгливо поморщился, в том захолустье, где он имел неосторожность поселиться, просто найти целую беседку уже было несказанной удачей – малолетняя гопотня норовила весь район превратить в руины.
Аояги наступил на лавку, прекрасно зная, что для сидения они непригодны, и уселся на бортик, опершись на один из поддерживающих дырявую крышу столбов. С этого места был виден небольшой пруд, с вмерзшими в лед пластиковыми бутылками, пачками от чипсов и автомобильными шинами. Снег припорошил пруд и землю округ, скрывая мусор. Ни одно животное не гадит там, где ест, пьет или отдыхает… Семей оторвался от созерцания пруда и уставился на соседнюю подпорку. С+Н=… Ботинок врезался в столб, откалывая щепку с заветным сердцем. Одно сердце на двоих, да? Одна судьба? «Да», – ответила Связь. Странно, разве она должна разговаривать?
Семей тщетно пытался подавить нарастающее чувство тревоги. Он бросил беззащитного Бойца в незапертой квартире посреди бандитского района, и это почему-то вызвало у Связи бурю негодования. С бывшим подобного не случалось, тот мог хоть при смерти валяться – Жертва не повела бы и ухом. С появлением же истинного Бойца Beloved Связь начала требовать от Семея каких-то новых схем поведения. Сам же Аояги был более обеспокоен изобретением новых схем воспитания. Все старые приемы, с успехом отработанные на Соби, терпели поражение один за другим. Нисей был невозмутим, неуправляем и не-про-би-ва-ем. Какие бы изощренные наказания не изобретал Семей, дерзость Акаме никуда не исчезала, но возрастала с каждым проколом Жертвы. При чем после стычек с Бойцом Аояги пол дня ходил, словно пыльным мешком пришибленный, хая на все лады Связь, которая искренне недоумевала, как можно хотеть причинить вред собственной Паре.
«Уууууу, противная», – вертелось на языке, заткнуть Связь было невозможно, она все ныла и ныла: «Не обижай своего Бойца, заботься о нем, обращайся бережно, другого у тебя не будет»… Она зудела, как наглая весенняя муха, вылезшая непонятно откуда с первыми теплыми лучами солнца. Бубнеж Связи прервало треньканье мобильника, извещающее о приходе смс. Обрадовавшись возможности отстраниться от бесплотного голоса, Семей извлек телефон из бездонного кармана и уставился на имя отправителя. Нисей. Никак очунял и надумал извиниться? Палец нажал кнопку «прочитать». На экранчике высветилось:
Семе-е-е-е-е-е-е-е-е-е-ей)))))))))))))))))))))
Несколько секунд Аояги ошалело смотрел на экран. Потом взвыл, замахнувшись, чтобы швырнуть телефон в заснеженные заросли шиповника. К счастью, здравый смысл взял верх, Семей запихал мобильник обратно в карман, перекинул ноги через бортик, спрыгнул в сугроб и побрел прочь от беседки. Что ж это такое? Его, Великого и Ужасного, посмел ослушаться какой-то Боец. «Но это же твой Боец, Любимый», – напомнила Связь. «А не пошла бы ты?», – злобно поинтересовался Семей и тут же остановился, хватая воздух. «В чем дело, милый?» Снова тренькнул мобильник.
Семееей? ^_^
Семей побежал. Мимо пруда, мимо источника, мимо полуразвалившейся детской крепости, вниз по скользким каменным ступеням, снова мимо пруда. Уши прижаты к голове, хвост хлещет по бедрам, пальцы с остервенением жмут на кнопки, удаляя без прочтения входящие сообщения. Пять сообщений. Десять. Тридцать, Пятьдесят… Семей мчится все быстрее и быстрее, на полном ходу врезаясь в сугробы, вздымая вокруг себя снежные вихри. Редкие прохожие шарахаются в стороны. «Ну перестань же!» На землю неумолимо опускается долгая зимняя ночь. Пруд, источник, крепость, ступени, пруд, источник, крепость, ступени, пруд, источник… в темноте между деревьями вспыхивают мириады желтых глаз, ледяной ветер смеется хриплым смехом. И не тьма медленно ползет из-за покореженных остовов давно сломанных качелей, а черные блестящие волосы. И за каждой из деревянных статуй, изображающих героев сказок, затаилось по Бойцу, которые только и ждут, когда он замедлит бег, чтобы наброситься всем разом и тискать его, теребить ушки, дергать за хвост, кусать, раздевать, и рвать, рвать на части, не желая уступить ни клочка соседу. Пруд, источник, крепость, ступени, пруд… Вот оно сумасшествие… Бежать все труднее, а голова легкая-легкая, в мозгу в такт тяжелым шагам стучит «Семей-Семей-Семей-Семей»… Мир вокруг вращается… Даже Связь умолкла. Наверное, уехала вместе с крышей. Пруд, источник, крепость, ступени, пруд, источник, крепость… Семей падает в снег, левая нога взрывается дикой болью, причина которой присыпанный снегом кривой корень. Треньканье мобильника. Палец замирает над кнопкой «удалить». Сообщение с какого-то левого номера. Семей рад, Семей несказанно счастлив, он готов расцеловать любого, кто вырвет его из этого снежного безумия. Прочитать.
Любимый, у тебя есть только
один способ заткнуть меня ^_~
Телефон вываливается из трясущейся руки, тонет в сугробе. Семей переворачивается на спину и смеется, громко и безудержно хохочет, невидяще глядя в темное небо. А с неба все сыпятся колючие снежинки.
Автор: Лидэн
Пейринг: Семей/Нисей
Рейтинг: PG-13
Размер: Мини
Жанр: В самом начале задумывалось как стеб, получилось же… Чемош знает что.
Дисклеймер: Денег за сие не получаю, так что и права оставляю законным владельцам.
Размещение: С разрешения автора
читать дальше
– Семе-е-е-ей.
Кончик левого уха нервно дергается.
– Ну Семееееееей.
Хвост выбивает дробь по ножке стула.
– Семеее-е-е-ей.
Пальцы судорожно сжимают ручку, до боли в суставах, до треска пластмассового корпуса. Дешевую зеленую ручку, обмотанную наклейкой с Микки-маусом, не жалко. Но осколки обязательно поранят руку, а потеря даже капли драгоценной крови – слишком высокая цена за возможность хоть как-то дать выход своему гневу.
– Се-е-е-е-еме-е-е-е-ей.
Аояги закрыл глаза и сделал несколько глубоких вдохов, ручка выпала из пальцев. Чаша терпения переполнилась до краев, и только какое-то легендарное пятое измерение не давало эмоциям выплеснуться наружу. Я с тобой не разговариваю. Теперь он жалел об этой фразе, брошенной сгоряча. Безумно жалел. Но слова были произнесены, а добавить: «И ты со мной не разговаривай» уже поздно. Боец хитро блеснул глазами и покорно склонил голову. Если бы Семей знал, что за коварная идея поселилась в этой прелестной головке, он непременно бы позаботился снабдить приказ парой-тройкой уточнений, чтобы в том не оказалось такой удобной лазейки. Но Аояги не привык изменять своим принципам, как и своему слову, и хоть ты передним голяка пляши, а ни слова из уст Жертвы Beloved не дождешься. На Агатсуму этот прием действовал безотказно. Стоило прозвучать заветной фразе, как на лице Соби появлялось выражение типа «Настал конец света», после чего он садился в угол и не смел даже рот открыть. Время от времени Семей ловил на себе несчастные взгляды «Ну-Поговори-Со-Мной!!». Но Жертва с садистской улыбкой оторачивался и продолжал заниматься своими делами.
«Это тебе не Соби», – в который раз подумал Семей, устало прикрывая глаза ладонью. Внезапно возникла тоска по счастливым денькам, когда рядом находился тихий безмолвный раб. Нисей же и не думал сидеть, как мышь под веником. Он оседлал соседний стул, устроил подбородок на спинке и буравил свою Жертву взглядом, время от времени выдавая заветное «Семе-е-е-ей». Аояги успел вычислить интервалы между возгласами Бойца и за миг до очередного внутренне вздрагивал. Техника игнорирования терпела сокрушительное поражение. Сзади послышался грохот – Нисей принялся прыгать по кухне на стуле.
– Се-е-е-емей.
Настроение Нисея за сутки менялось раз двести. От готичной депрессии до безудержной радости. От светлой печали до всеразрушающего гнева. Но самым опасным было именно это дурашливо-идиотское настроение, когда Акаме все свои силы бросал на доведение Жертвы до белого каления.
– Семееееееееееееееееееееей.
Аояги понял, что еще парочка таких «Семеев» – и он возненавидит свое имя. С каждой секундой росло желание вскочить и наорать на Бойца, заставить того подавиться наконец своими совами. Но поганец только этого и ждет, распевая на различный лад имя Возлюбленного.
– Семе-ей, – хитро.
– Семееей, – обиженно.
– Се-е-е-еме-е-е-ей, – мечтательно.
– Семеее-е-ей, – зовуще.
Аояги захлопнул блокнот и вышел из кухни на балкон, оперся на холодные перила и вдохнул морозный воздух. Боец тут же нарисовался рядом, забравшись на гору коробок, оставшихся от прежних хозяев квартиры. Нисей безмятежно улыбался, разглядывая пронзительно-голубое январское небо с редкими облачками и болтая ногами. У Семея появилось непреодолимое желание схватить его за длинные патлы и вышвырнуть вниз с седьмого этажа, услышать короткий свист и глухой удар о землю, за которым придет долгожданный покой. Убить таким способом двух зайцев: с одной стороны избавиться от источника раздражения, с другой узнать, что чувствует Жертва, теряющая Пару.
Перед глазами вспыхнули темные круги. Семей закашлялся – Связь, возмутившись таким кощунским мыслям, стянула невидимую петлю на горле Жертвы, – мол, не забывайся. Нисей, похоже, тоже почувствовал волнение Связи, и выдал коронную на сегодня фразу с оттенком сочувствия. Семей ушел в коридор, Боец потопал следом. Семей переместился в ванную – отражение Бойца замаячило в зеркале. Семей бросился в туалет, успев захлопнуть дверь перед длинным нисеевским носом, и в изнеможении опустился на унитаз. Шорохи за дверью стихли. Возлюбленный устало откинулся на бачок, и тут же очередное «Семе-е-е-е-ей» резануло слух. Аояги зажал уши ладонями, опасаясь, что оттуда сейчас потечет кровь. Еще он всерьез задумался, почему бы ему не утопиться в нужнике, но вовремя вспомнил, что это негигиенично.
В воспаленный мозг начали закрадываться мысли, а не является ли Нисей очередным планом Семи Лун по его, Семея, уничтожению? Тогда сейчас они как никогда близки к победе. В дверь поскреблись. Семей закрыл глаза, подтянул колени к подбородку и принялся раскачивать назад-вперед, не обращая внимания на трещащую под его весом крышку унитаза, повторяя раз за разом: «Я спокоен. Я спокоен. Я спокоен. Я спокоен». Душевное равновесие потихоньку возвращалось на законное место. Семей твердо решил, что не поддастся на провокацию Акаме и будет игнорировать того хотя бы до завтрашнего дня. Он понимал, что стоит только дать слабину, позволить пошатнуть свою абсолютную власть, как Боец коварной змеей обовьется вокруг него и не отпустит до конца жизни. Семей еще раз глубоко вдохнул и быстро вышел из туалета. В коридоре его встретило обеспокоенное «Семей?». Стараясь не совершать резких движений, Аояги прошел в комнату, нацепил на нос очки и включил ноутбук, искренне надеясь потеряться в дебрях Интернета. Десять минут, двадцать, тридцать, сорок… Семею начало казаться, что он вовсе не человек, а закипающий чайник, которому чтобы избавиться от нарастающего напряжения всего-то и нужно, что громким свистком позвать кого-то, кто сжалится и снимет его с горячей плиты.
– Семе-е-е-ей… – с желанием в голосе.
Семей закрыл страницу с объявлениями о продаже грузовиков и поднял глаза. Боец развалился на столе позади ноутбука, поглаживая кончиком указательного пальца провод мышки. Смоляные волосы упали на лицо, скрыв его за блестящей занавесью. Только нехорошо прищуренный ярко-желтый глаз, словно у какой-то хищной птицы, пристально следил за лицом Жертвы. Семей вскочил из-за стола, едва не опрокинув его, пинком отшвырнул стул и принялся наматывать круги по комнате, держась за многострадальную, раздувшуюся до размеров Вселенной, голову. Нисей бесшумно соскользнул со стола.
– Семе-ей?
Внутри словно что-то лопнуло. Пусть он не проронит ни слова, но Боец поплатится за то, что так долго испытывал его драгоценное терпение. Одним движением руки приказать артериям сжаться, прекращая доступ кислорода к сердцу. Где-то в глубине сознания Жертвы во все горло вопит инстинкт самосохранения – если его Боец сейчас скончается от инфаркта, он останется совершенно беззащитным. Гнев загоняет этот тихий голосок подальше.
Глаза Нисея широко распахнулись, крик застрял в сведенном судорогой горле. Он почувствовал, как в груди расползается острая боль, как немеют руки, как отчаянно рвущееся сердце вопит о помощи. С трудом удерживая себя на ногах, Нисей выдавил:
– Семееей…
Тело скручивает в новой агонии. Семей дергает рукой, захлестывая невидимую удавку на горле бойца. Нисей падает на колени, одной рукой цепляясь за ворс пыльного ковра, другой пытаясь ослабить несуществующие путы. Невероятным усилием он подымает голову. На перекошенном от боли лице играет жуткая улыбка.
– Се-кхмей-кхррр…
Всруся – а не покорюся. Семей, скрипнув зубами, сильней сдавливает горло Бойца. Нисей выплюнул сгусток темной крови на ковер, прямо на засохшее пятно от кофе, и завалился на спину.
– Се…э…– ненавистные желтые глазюки наконец закрылись. Внезапно гнев спадает, словно ведром холодной воды окатывая с головы до ног, и на смену ему приходит Страх. Страх потерять важное. Страх остаться одному. Такие ощущения оказались для Семея в новинку. Схватившись рукой за стену, чтобы не упасть, он в два шага пересек расстояние, почему-то кажущееся таким огромным, и упал на колени рядом с Бойцом. Дрожащими пальцами нащупал пульс, почувствовал, как отчаянно стучащее сердце с утроенной скоростью гоняет кровь по венам.
Семей поднялся, преступил через Акаме и пошатываясь побрел в прихожую, обернувшись на пороге, прохрипел:
– Непослушных детей всегда ждет наказание.
После чего натянул пальто, распихал по карманам ключи, мобильник, кошелек и вышел из квартиры, аккуратно прикрыв за собой дверь. На улице ударил мороз, утренняя снежная размазня превратилась в твердый сверкающий панцирь, намертво сковавший задеревеневшую землю. Семей проигнорировал подъехавший к остановке трамвай, и направился в парк за домом, предоставляя морозному ветру выдуть из растревоженной души ярость и страх, заглушить робкий голосок совести. С последней, как казалось Семею, он распрощался еще в детском саду.
На солнце набежали свинцовые тучи, в воздухе закружились снежинки. Семей, остановился, озираясь, где бы переждать непогоду. Взгляд наткнулся на небольшую беседку. Аояги быстрым шагом направился к ней, раскинув руки, чтобы удержать равновесие на скользкой дорожке. Потемневшие деревянные стены беседки исписаны вечным С+М=Л, названиями музыкальных исполнителей и матерными словами, а так же изрисованы непотребными картинками, в большинстве своем изображающими известную часть тела. Семей брезгливо поморщился, в том захолустье, где он имел неосторожность поселиться, просто найти целую беседку уже было несказанной удачей – малолетняя гопотня норовила весь район превратить в руины.
Аояги наступил на лавку, прекрасно зная, что для сидения они непригодны, и уселся на бортик, опершись на один из поддерживающих дырявую крышу столбов. С этого места был виден небольшой пруд, с вмерзшими в лед пластиковыми бутылками, пачками от чипсов и автомобильными шинами. Снег припорошил пруд и землю округ, скрывая мусор. Ни одно животное не гадит там, где ест, пьет или отдыхает… Семей оторвался от созерцания пруда и уставился на соседнюю подпорку. С+Н=… Ботинок врезался в столб, откалывая щепку с заветным сердцем. Одно сердце на двоих, да? Одна судьба? «Да», – ответила Связь. Странно, разве она должна разговаривать?
Семей тщетно пытался подавить нарастающее чувство тревоги. Он бросил беззащитного Бойца в незапертой квартире посреди бандитского района, и это почему-то вызвало у Связи бурю негодования. С бывшим подобного не случалось, тот мог хоть при смерти валяться – Жертва не повела бы и ухом. С появлением же истинного Бойца Beloved Связь начала требовать от Семея каких-то новых схем поведения. Сам же Аояги был более обеспокоен изобретением новых схем воспитания. Все старые приемы, с успехом отработанные на Соби, терпели поражение один за другим. Нисей был невозмутим, неуправляем и не-про-би-ва-ем. Какие бы изощренные наказания не изобретал Семей, дерзость Акаме никуда не исчезала, но возрастала с каждым проколом Жертвы. При чем после стычек с Бойцом Аояги пол дня ходил, словно пыльным мешком пришибленный, хая на все лады Связь, которая искренне недоумевала, как можно хотеть причинить вред собственной Паре.
«Уууууу, противная», – вертелось на языке, заткнуть Связь было невозможно, она все ныла и ныла: «Не обижай своего Бойца, заботься о нем, обращайся бережно, другого у тебя не будет»… Она зудела, как наглая весенняя муха, вылезшая непонятно откуда с первыми теплыми лучами солнца. Бубнеж Связи прервало треньканье мобильника, извещающее о приходе смс. Обрадовавшись возможности отстраниться от бесплотного голоса, Семей извлек телефон из бездонного кармана и уставился на имя отправителя. Нисей. Никак очунял и надумал извиниться? Палец нажал кнопку «прочитать». На экранчике высветилось:
Несколько секунд Аояги ошалело смотрел на экран. Потом взвыл, замахнувшись, чтобы швырнуть телефон в заснеженные заросли шиповника. К счастью, здравый смысл взял верх, Семей запихал мобильник обратно в карман, перекинул ноги через бортик, спрыгнул в сугроб и побрел прочь от беседки. Что ж это такое? Его, Великого и Ужасного, посмел ослушаться какой-то Боец. «Но это же твой Боец, Любимый», – напомнила Связь. «А не пошла бы ты?», – злобно поинтересовался Семей и тут же остановился, хватая воздух. «В чем дело, милый?» Снова тренькнул мобильник.
Семей побежал. Мимо пруда, мимо источника, мимо полуразвалившейся детской крепости, вниз по скользким каменным ступеням, снова мимо пруда. Уши прижаты к голове, хвост хлещет по бедрам, пальцы с остервенением жмут на кнопки, удаляя без прочтения входящие сообщения. Пять сообщений. Десять. Тридцать, Пятьдесят… Семей мчится все быстрее и быстрее, на полном ходу врезаясь в сугробы, вздымая вокруг себя снежные вихри. Редкие прохожие шарахаются в стороны. «Ну перестань же!» На землю неумолимо опускается долгая зимняя ночь. Пруд, источник, крепость, ступени, пруд, источник, крепость, ступени, пруд, источник… в темноте между деревьями вспыхивают мириады желтых глаз, ледяной ветер смеется хриплым смехом. И не тьма медленно ползет из-за покореженных остовов давно сломанных качелей, а черные блестящие волосы. И за каждой из деревянных статуй, изображающих героев сказок, затаилось по Бойцу, которые только и ждут, когда он замедлит бег, чтобы наброситься всем разом и тискать его, теребить ушки, дергать за хвост, кусать, раздевать, и рвать, рвать на части, не желая уступить ни клочка соседу. Пруд, источник, крепость, ступени, пруд… Вот оно сумасшествие… Бежать все труднее, а голова легкая-легкая, в мозгу в такт тяжелым шагам стучит «Семей-Семей-Семей-Семей»… Мир вокруг вращается… Даже Связь умолкла. Наверное, уехала вместе с крышей. Пруд, источник, крепость, ступени, пруд, источник, крепость… Семей падает в снег, левая нога взрывается дикой болью, причина которой присыпанный снегом кривой корень. Треньканье мобильника. Палец замирает над кнопкой «удалить». Сообщение с какого-то левого номера. Семей рад, Семей несказанно счастлив, он готов расцеловать любого, кто вырвет его из этого снежного безумия. Прочитать.
один способ заткнуть меня ^_~
Телефон вываливается из трясущейся руки, тонет в сугробе. Семей переворачивается на спину и смеется, громко и безудержно хохочет, невидяще глядя в темное небо. А с неба все сыпятся колючие снежинки.
-
-
01.09.2010 в 17:32-
-
03.09.2010 в 14:02Скорее всего, таки съехала.
-
-
03.09.2010 в 16:30Прискорбно. У бедняжки была очень хлипкая крыша (((
-
-
04.09.2010 в 13:00Да уж... Но рано или поздно она бы и без посторонней помощи поехала. Наследственность дурная...
-
-
30.11.2010 в 13:08-
-
30.11.2010 в 21:42